Хорошо бы перед смертью повидать Варю. На что она в конце концов стала похожа? Чем встретила свою старость (ведь она же стара, как и он!).
Говорят, старость милостива к некрасивым. Возможно, Варя к старости похорошела, хотя трудно себе это представить. Не то что он - бывший красавец, а ныне старый гриб, пень, коряга. Все бранные слова адресовал он перепрошивка телефона самсунг своемусвоему мобильный телефон samsung l870 телу, сыгравшему с ним такой неприличный, издевательский фарс.
Всегда усердная, усидчивая (пухлое надгубье выпячено), самозабвенная трудяга. Окончила биологический, стала микологом - специалистом по грибам. "Грибологом" называл он ее в шутку, словно бы смеясь над ее занятиями: подумаешь, грибы! А для Вари ее грибы были делом жизни. Чего-то она там достигла, не бог знает чего, но кандидатскую защитила.
Учет, конечно, хорош, и все же, простите, на кой ляд это все надо, не лучше ли потратить это время на дело? Не съедают ли эти отчеты сэкономленное время?
- Я просто мрiю глянути па вашу солов'їну балку, па бiленьку вiллу Заболотних у вербах пiд кручею.
- Не думаю, - сказал Ильин.
- Нi-нi, я мушу там побувати!
- Неодмiнно побуваєш.
Хай би й справдi побачило дiвча Тернiвщину, та ще такою, як вона постала нам iз Заболотним в один iз останнiх наших приїздiв, у цвiтiннi садкiв, з повiтрям,повiтрям, мобильный телефон samsung l870 мабуть, найчистiшим у свiтi. .. Вийшли ми тодi з ним у поле, вдихнути того повiтря на повнi груди й перезирнулись:
- Ах, дихати б i дихати! Нiде такого нема. .. - Принаймнi для нас. .. Вливається в груди само життя. .. Того дня постала очам i степова дорiжка, що свiтилася нам колись червоними яблуками, розкладеними на стовпчиках.
Кира заходила в дежурство Ганны Денисовны. Подруги они были. Поначалу Чижегов ничего особенного в ней не приметил. Если б ему сказали, что вскоре он будет страдать и мучиться из-за этой женщины, он посмеялся бы, такая она была невидная. И ведь если бы ему так сказали, то наверняка ничего и нене мобильный телефон samsung l870 было бы. Потому что Чижегов давно перестал помышлять о чем-либо таком, обстоятельная и серьезная его натура с годами целиком приспособилась для работы и домовитости. И сам он привык, что женщины, с которыми у него бывали короткие командировочные романы, смотрели на него как на семейного человека, никаких планов им и в голову не приходило.
Да и в чем упрекать, чего требовать? Чтобы он миловался со всеми, расспрашивал про детишек, когда у него мысли заняты совсем другим? 
