Тут лицо матроса, не раз битого в тюрьмах и в темных карцерах, начинало дрожать, на глазах его выступили слезы и мелкими круглыми каплями катились по щекам вниз; он заикался и, заикаясь, спрашивал:
- Нет, главное дело - за что? Вы мне только скажите, за что? Ведь свой же брат, мужик, ведь это как же, а?
Вытирая слезы вместе с кровью, он вдруг начинал ругаться и кощунствовать или грозился, что сейчас пойдет телефон samsung с gps и задушитзадушит темы для телефона самсунг e250 надзирателя, потому что теперь все равно, или клялся, что доживет до того дня, и уж если доживет, то разыщет кого надо и посчитается сполна за все.
Несколько часов провозился Дзержинский с матросом: он то отпаивал его водой из ржавого жестяного чайника, то клал ему на голову мокрую тряпку, то силой удерживал его на нарах, когда тот вдруг рвался вскочить, найти Токарева и задушить его на месте. ..
- Повесить?!
- Да, сделать наконец то, что не было сделано в Эдинбурге. "За шею, - как пишется в нашей стране и как было написано судьями в тот памятный тебе день, - за шею, дабы он висел так до смерти, а после нее столько, сколько надобно, чтобы грешная душа его предстала перед великим судией.
- Скiльки вас?
- Багато. Вiзьмiть нас iз собою. У вас, бач, компас. .. Переднi дивляться на свiтлячок компаса, що фосфориться в мене на руцi. - Вiзьмете?
Вони ждуть нашої вiдповiдi.
А я думаю, що без них нам виходити буде легше, дрiбними групами безпечнiше пробиратись. .. То що ж, кинути вас у бiдi? Кинути тих, що, може, стануть завтра солдатами наступiв, нечуваних переможних битв?
- Добре, - кажу я їм. - Ми вас беремо.
- Измайлов? - удивился Сильвестр Петрович. - Он. Из Дании - послом там в городе Копенгагене. Меншиков пишет, Александр Данилыч, другие некоторые из вашей кумпании. ..
Егорша принес сумку, расстегнул ремни, снял сургучную печать. Сильвестр Петрович, придвинув к себе свечу, хмурясь читал мелкие строчки письма Измайлова. МашаМаша темы для телефона самсунг e250 спросила беспокойно:
- Недоброе пишет?
- Андрея Яковлевича, князя Хилкова, шведы заарестовали, - сказал Иевлев сурово, - сидит за крепким караулом, всего лишен, а здоровьем слаб. ..
Маша всплеснула руками, перестала есть. Сильвестр Петрович снова зашуршал листами писем. В наступившей тишине Ванятка вдруг сказал иевлевским девочкам:
Вышли. Поздняя весна, плодовые деревья в неистовом цвету. Наложенных, любовно расчесанных грядках -- побеги овощей. Стройными рядами -- подвязанные к кольям виноградные лозы. Цветы. Из зеленых фонтанчиков остроконечных листьев, наклонясь в разные стороны, глядят грациозные 
