- Живой! - сурово ответил он. - Чего мне делается. .. - Страшно было, Ваня?
- Веселья мало.
- Почему меня, а Сергея Степановича? - удивилась Таня. У Лосева неподвижная усмешка повисла на губах. Он смотрел на Рогинского, который, не поднимая глаз, сказал со значением:
- За карбас и за снасть отдашь в монастырскую казну все сполна, и не на тот год, а нынче же. То наушники для телефона samsung деньгиденьги телефон samsung l811 божьи, и гулять божьим деньгам - сатану тешить. ..
Он усмехнулся жестко, сел на крыльцо, попросил поесть. Таисья вынесла ему хлеба, вяленую рыбу и вина в полштофе. Кормщик вздохнул:
- Видать, хорош я, что ты своими руками водочки поднесла. .. Опрокинул кружку в рот, стал жадно жевать хлеб. Сонно кричали петухи в клети, возчик дважды скрипел калиткою - поторапливал ехать.
- Хочешь?
Забачивши Хаєцького, майор зупинився. - Розповiдайте, - суворо звернувся вiн до мiнометника, - чию ви там землю зiбралися дiлити? Може, маєте тут свої власнi угiддя? I хто вас взагалi уповноважував на такi рiчi?
Крылов виновато развел руками.
- Небось сами хотите, - вдруг сказал Агатов, убежденный смущенной улыбкой Крылова и все более уверяясь от его неловкого молчания. - Понятно, зачем же власть упускать! А я-то душу вам открывал. ..
Дзержинский промолчал. Лошадь словно вздохнула и сунулась бархатными губами в затылок ДзержинскомуДзержинскому телефон samsung l811 . Он дал ей кусок хлеба, купленного по дороге.
- Поверьте, Яков Иванович, вы это с обиды. Я вам благодарен, что вы так откровенно. .. Мне подумать надо. ..
Сгорбившись, Агатов вернулся к ящику, взял мешок с кассетами и долго там возился к стене лицом, потом пошел к двери.
6
- Все можно узнать, - сказал Вагнер. - Иначе бы я не мог получить свое ученое звание.
РОЗДIЛ ЧЕТВЕРТИЙ
Побалую себя. Дача на берегу моря. Цветные стекла на веранде. От них - пестрые узоры на вымытом добела полу.
Посреди клумбы - радужно лучащийся большой шар (в то время - обычное украшение дачных участков). Где теперь этот шар? КтоКто телефон samsung l811 и когда его разбил? А ведь разбили же непременно. Не мог же он остаться в целости с тех пор - хрупкий, стеклянный. Любил наблюдать в шаре свое отражение, перевернутое вверх ногами.
Скворечня на высоком шесте. Как хлопотали скворец со скворчихой, влетая в свой дом и опять вылетая. Птичий гвалт, птичий гомон слышался ему музыкой, перекличкой басовых и дискантовых нот.